Улица Маркеса

Про Латинскую Америку, дружище-Бога и проблемы, которые можно протанцевать
Два месяца назад, в начале путешествия по Центральной Америке, я не знала об этих странах ничего. Смутно крутилось в голове определение «банановая республика». Казалось, всё должно быть дико и незнакомо.

Штаты остались далеко, Мексика очистила чакры и подготовила к любому иному. Но оказалось, что Центральная Америка — супер-проводник, и не только кокаина. Это буферная зона экспансии кока-колы на юг. Тут везде — осваиваются. Поплотнее усаживают попки в кресла и запасаются попкорном.

При первой возможности все быстро полнеют и начинают наведывать многочисленные фаст-фуды с изображениями мускулистых петухов на эмблемах. Едят, наедаются, напиваются, листают пока ещё плохо свёрстанные журналы мод. Заводят фейсбук и обмениваются мелодиями через bluetooth. Мечтают отдать детей в билингво-школы. Женщины переходят с цветастых национальных платьев на обтягивающие батоны джинсы. Мужчины доезжают американские пикапы до самого скелета. Выборы, вай-фай, китайские забегаловки.

Но что-то не даёт поверить в возможность безоговорочной победы капитализма на данных территориях. Здесь сложно представить поколение яппи с индейскими скулами и даунтауны с бесперебойной подачей света. По-моему, здесь есть третий игрок в игре «система-человек», и это — природа.

Манго, падающие на таможенников, библейские тучные коровы под пальмами, заборы, прорастающие в деревья. Какое-то невнятное количество лет назад тут извергались сотни вулканов, обеспечивая всю территорию плодородными землями. Тут Нарния — именно как в детских мечтах, плюнешь жвачку — прорастёт жвачковое дерево. Поэтому тут можно оставаться ребёнком, необязательным и ничего не планирующим. В исторических масштабах.

Климатические показатели как бы намекают: зимы не будет. Шуба, соленья и крыша не нужны. Нет длинных вечеров в четырёх стенах, чтобы прясть и сочинять поэмы. «Да, я слышал цифры, 50% безработных, — говорит швейцарский друг, интерн на швейцарско-панамской ферме. — Но я сомневаюсь, что кто-то тут может голодать». Оттого нет нужны прогнозировать и планировать. «Макдональдс» тут — ресторан неспешного питания. Тут даже учебник испанского ошибается — ahora значит вовсе не «сейчас», а позже. Чуть позже.

Даже пластиковые пакеты однажды догниют, вышки сотовой связи развалятся, правители закончат одинаково
Рациональный разум постоянно пытается как-то определить происходящее, отнести к какой-то из стратегий исторического развития, выявить условия, причины, следствия. Выходит плохо. Кажется, в данном конкретном случае лучше обратиться к литературе. Лет сто назад был придуман термин «магический реализм», чтобы примирить мировоззрение потомков индейцев и рационального белого человека, сон и явь, духов и быт. Чудесное в странах Латинской Америки всегда рядом, оно часть реальности, а не над-реальности. Если вспоминать, что такое «реализм» в западноевропейском варианте, то сразу всплывают в памяти угольные шахты, серые рабочие, грязные ногти, выковыривающие редкую картошку из мёрзлой земли. Здесь же природа щедра. Она зеленеет, расцветает, плодоносит, отвоёвывает себе территорию обратно при любой возможности. Она живая, с ней нельзя не считаться или просто раз и навсегда завоевать — на любого пионера найдётся свой скорпион в ванной. Стихия дышит и стучится в окно, она оживает и умирает несколько раз в год, тысячи раз за жизнь человека. Зелёная явь напоминает: природа вечная, а ты нет.

И пусть однажды белый человек принёс на смену капризным богам Солнца и Луны своего строгого бога. Но тут его тоже похлопали по плечу и приняли как хорошего кореша. Он удачно вписался в реальность и стал частью ежедневного быта. Оттого появились, например, ретабло — картинки-благодарности святым за чудесное вмешательство в жизнь простых смертных. Спасибо, мол, Господи, за взошедший урожай, избавление от боли в спине, мужскую мощь супруга и новые окна в доме. Иисус — дружище, его изображение можно поместить на корпус грузового и легкового автотранспорта. И пусть эти признания заслоняют половину лобового стекла, увеличивая шансы водителя поскорее встретится с кумиром, — это не важно. На всё его воля — бога, рока, стихии, но не человека.

Реальность здесь явление магическое ещё и потому, что очень просто может прерваться. Здесь руки близко к рукояти мачете, если перефразировать Довлатова. Колючая проволока, армия и вооружённая охрана каждого банка, кафе и заправки держат в тонусе. Крышевание, братки, банды. «Если заедешь в особый район на машине и не откроешь окна — за дисреспект машину расстреляют», — обычная история, рассказанная жительницей этого района. Воруют все, не верят никому, особенно полиции. Президента здесь лучше всего свергнуть. И вернуться в лоно матери-природы. Не зря, кстати, природа — мать, это точно феномен женского рода, цикличный и обновляющийся.

Оттого здесь какие-то совсем особенные женщины. Например, спросишь у торговки что-то необязательное, вроде направления — и ответит она так участливо, что захочется с глубоким вздохом упасть в её мягкие объятия и провалиться в глубокий сон без тревог, печали и шума. Глядя на местных школьниц, юных, тугих и звонких, безоговорочно понимаешь и поддерживаешь Гумберта Гумберта. С мужчинами, ответственными в эволюционном плане за прорывы и достижения, как-то непонятно. Их точно можно встретить вот в этом сарайчике для танцев в богом забытом городке. Популярную у анемичных жителей городов фразу — dance your troubles away — придумали тут. Это самая эффективная социальная кампания: «Сальса против неурядиц».

Стихия здесь сверкает золотым цыганским зубом, прорывается сквозь любые хитросплетения цивилизации. Совершенная и самодостаточная природа намекает — любые человеческие действия тщетны. Даже пластиковые пакеты однажды догниют, вышки сотовой связи развалятся, правители закончат одинаково. А манго продолжат падать на уже сгнившую будку погранца. Непонятно, как при таких раскладах включать рациональный разум. И нужно ли? Ориентироваться в мире можно только на ощупь. Остаётся только вдохнуть поглубже воздух после дождя, смириться и наслаждаться тем, что тебе отведено.

Май 2014